Кумыкские проблемы глазами каратинца
Магомед Ахмеднабиев – личность довольно известная в Дагестане и за его пределами. Известен он в первую очередь своей принципиальностью и последовательностью в борьбе за права и признание каратинцев, как самостоятельного и полноправного дагестанского этноса. Главное – на этом поприще он вместе с соратниками добился значительных успехов. Известен он ещё и правозащитной деятельностью, и как друг всех порядочных людей любой национальности. Юрист. Знаток международного права по вопросам национальных меньшинств. Долгие годы работал в системе МВД. 18 лет назад вышел в отставку. В настоящее время занимается общественной деятельностью.
– Магомед, ответь мне, как честный человек, переселение на равнину – это благо или ущерб для горцев?
– Переселение горцев на равнину – это всё-таки насильственная акция, и, как всякое насилие, не может быть благом. Историческое, как минимум пяти тысячелетнее взаимовыгодное землепользование коренными народами, как гор (летники-айлак) так и равнины (зимники-кишлак) никогда не приводило к конфликтам, так как это объективный процесс эффективного использования земель.
Насильственное переселение было инициировано советской властью в целях ассимиляции, построения коммунизма и становления новой исторической общности – советский народ. Обещанные Декларацией об автономии Дагестана блага для дагестанских народов обернулись братоубийственной гражданской войной и неоколониализмом. Кроме того, переселенцы стали незваными гостями равнинных жителей, что обострило межнациональные отношения. Хотя вины самих горцев в этом нет. Я даже не говорю о том, что снятие с исторического места проживания в корне изменило привычный образ жизни, уклад традиционного населения. Изменился менталитет, забываются традиции, язык и т. д.
– Но в экономическом отношении горцы на равнине за эти годы достигли небывалого развития.
– Горцы горцам рознь. Некоторым горным общинам, например, гунибским, хунзахским, ахвахским, лакским, даргинским, как сторонникам большевиков, достались от Советской власти обширные, плодородные земли. А другим общинам, как наш каратинский и другие, были выделены вместо исторически используемых ими кутанов, действительно солончаки, болотистые, труднообрабатываемые территории. Горцы, которые отказывались переселиться, подвергались репрессиям, их сажали в тюрьму. Каратинец Мирзаев Хизбула получил 8 лет каторжных работ за отказ переселиться на кутан. Они потратили много сил и средств, чтобы обустроиться на чужой земле, куда были переселены, повторяю, насильно, в основном после депортации на земли чеченцев в 1944 г. Более 50% депортированных дагестанских общин составляли андо-дидойские народы. Но я понимаю, от того, что эти земли были болотистыми и мы их обработали, они не перестают быть чужими для нас. Я и многие мои земляки считаем хозяином земель на равнине кумыкский народ, у которого эти земли изъяты руководством республики.
Ещё один отрицательный результат переселения горцев на равнину – это опустошение, оголение гор. Ведь в горах пропадают много пригодных для сельскохозяйственного развития земель. Я за то, чтобы мои земляки вернулись в родные горы и возродили образ жизни предков. Но для этого нужна помощь государства в создании приличных условий для жизнедеятельности в горах. Одними призывами невозможно заманивать их туда. За последние 50-60 лет сложилось поколение горцев с иным менталитетом, для которых слово «горы» звучит не так, как для их родителей. Всех нас так воспитали, что Дагестан – наш общий дом, мол, где живешь, там и родина. Мне часто приходится объяснять людям, что любая земля принадлежит общинам, народу, который живет там испокон веков.
Взгляд эксперта.
«Джамааты, сосуществующие на равнине, должны сами договориться, в какой форме провести реституцию земель. Роль государства в этом процессе – заинтересовать элиты, нынешних землевладельцев включиться в процесс передачи прав собственности на землю сельским сообществам» считает руководитель «Кавказского центра проектных решений» Денис Соколов в интервью BigCaucasus. Далее он продолжает:
– Наряду с этим следует отметить довольно интенсивный процесс миграции с гор на равнину. Он тоже связан с разрушением прежней системы хозяйствования. Дело в том, что советская модель была построена на высоких закупочных ценах на мясо, молоко и шерсть, и это позволяло существовать в горах многочисленному населению. Но, надо сказать, миграция на равнину началась где-то в 1960-х, а истории, связанные с переселениями народов, произошли еще раньше. В 1958 году, когда чеченцы вернулись из депортации, тем лакцам, аварцам и т.д., которые были насильно, целыми селениями расселены на территории депортированных чеченцев, выделили земли на равнине.
На исторически кумыкских и ногайских землях население выходцев с гор заметно выросло. В условиях малоземелья в Дагестане это создает конфликтную ситуацию. Проблема усугубляется еще и тем, что горцы зачастую живут в населенных пунктах, которые формально отсутствуют. Причем это довольно большие поселки, с развитой инфраструктурой, в том числе социальной. И когда встает вопрос о формировании каких-то новых районов, разговор идет именно о том, что делать с этими населенными пунктами. Существование вне правового поля, отсутствие статуса муниципального образования у этих селений дискриминирует проживающих там людей. Если говорить в принципе, то нужно придать им статус муниципалитетов. Но возникает вопрос: к каким районам их отнести? К горским – что крайне неудобно? Равнинным – что приводит к увеличению доли, скажем так, некумыкского населения в исторически кумыкских районах? Или же нужно создавать новые районы на этих территориях?
На мой взгляд, этот вопрос должны решать джамааты, которые сосуществуют сейчас на равнине. Через процедуру реституции. Любые административные решения будут для кого-то в плюс, для кого-то в минус. Люди сами должны договориться. И опыт таких договоренностей существует, соответствующие прецеденты есть. В частности, на «круглом столе» обсуждался опыт регионального общественного фонда «Согратль», о котором BigCaucasus уже подробно рассказывал. Вот пример того, каким образом можно находить консенсус. После формирования прозрачных прав собственности на землю – в этом случае, общественной – земля включается в оборот. А если земля распределена по взаимному согласию и включена в оборот, большинство конфликтов теряет под собой почву.
К сожалению, модель "Согратля" нельзя назвать универсальной. Например, существует проблема Ногайского района. Помимо распределения земель между сообществами там остро стоит вопрос политического представительства. В условиях нынешней политической системы это очень важно. Если ногайцы в структурах региональной власти не будут представлены, дискриминация – бюджетная, политическая – неизбежна. Естественно, это вызывает протест дискриминируемой группы, возникает конфликт. Защиту политического представительства малых народов можно обеспечить за счет введения искусственных квот. Однако сегодня сложно создать условия, при которых политическая власть на республиканском уровне оказалась бы в этом заинтересована.
– Формирование новой политической модели возможно только "сверху"?
– Сегодня любая попытка получить подобные преференции будет оппозиционной по отношению к администрации. С точки зрения центральной власти, этнические, религиозные группы, любая мобилизация такого рода представляется опасной для государственных институтов. Однако задача состоит в том, чтобы использовать энергию мобилизации для восстановления или даже создания государственных институтов. Это сложно. Понадобится существенно изменить, модернизировать управленческую философию.
Нынешняя модель примитивна. Если говорить о Дагестане, то те самые земли отгонного животноводства, ставшие камнем преткновения, являются частью политического управления. Это напоминает распространенную в средневековой Европе практику, когда баронам за участие в войне на стороне короля полагались земельные участки. Они получали доход с этой земли, платили налоги, управляли на выделенной территории судами – то есть практически были суверенами. Система земель отгонного животноводства, по сути, такое же средство поддержания лояльности политической элиты республики. И поскольку другой системы нет, ее разрушение чревато потерей управления. Поэтому реформировать ее нужно очень осторожно. Надо понимать, что ликвидация земель отгонного животноводства – это в первую очередь преобразование политической системы целого субъекта и только потом уже смена формы управления сельскохозяйственными землями.
С моей точки зрения, частную и общественную собственность на землю можно сформировать через существующие договоры аренды. Право продажи и передачи в наследство договора аренды и перекрестные права можно убрать за один выборный цикл – сделать так, чтобы этот процесс был выгоден и главам равнинного и горного районов, и главе республики.
Немного другая история с Ногайским районом. Там есть 100 тысяч гектаров земли, которые находятся в официальной и неофициальной аренде у местного населения. В общем-то, главное, что надо там сделать – разобраться с этой землей. Либо раздать ее людям под приусадебные участки, либо – в коллективную собственность. Правда, участки там совсем небольшие, поэтому второй вариант не очень подходит. Ногайскому сообществу, мне кажется, следует настаивать на реституции этих земель в пользу сельских общин. Впоследствии необходимо будет заключать с Ногайским районом прозрачные арендные договоры на пастбищные земли, которые сейчас заняты кошарами. И, как и в предыдущих случаях, нужно дать сообществам самим договориться между собой.
– Когда рассматриваешь схему реституции упомянутого выше "Согратля" как единичный пример, все выглядит почти идеально. Но если начать внедрять этот опыт повсеместно, рано или поздно возникнет конфликт с элитами, которые сделают все, чтобы не расставаться с землей. Как заинтересовать их в нормализации ситуации, втянуть в процесс разрешения земельных проблем?
– Это уже задача центра. Собственно говоря, в этом и заключается реституция. Чтобы реформа прошла бесконфликтно, земли у элиты придется выкупать. Нынешние землевладельцы являются законными собственниками, и лишить их прав на землю через суд не представляется возможным. Значит, придется им платить. Государство может купить у представителей сформировавшегося класса землевладельцев, чтобы раздать земли сельским сообществам. При этом есть смысл поставить какие-то условия нынешним владельцам и бенефициариям земель. Например, полученные от выкупа средства должны обязательно инвестироваться в городскую экономику республики. По большому счету, необходимо заключить общественный договор.
Как мы видим, существуют две наиболее действенные схемы реституции. Первая – это схема "Согратля". Вторая – выкуп властями земли у актуального собственника и передача ее сообществу. Процессы реституции неизбежны. Если земля не будет перераспределена мирным путем, это случится по негативному сценарию. Государству придется проводить реституцию "сверху", потому что реституция "снизу" – это крестьянская война. Очень не хотелось бы, чтобы до этого дошло».
Источник – «Денис Соколов: государство может купить реформы»
– А тебе отвечают, что это несправедливо, что у всех в одной стране, республике должны быть равные права и возможности…
– Да… Должны быть равные права во всём кроме одного: необходима приоритетность коренного населения при формировании муниципальной власти. В данном случае во всех равнинных районах и городах, где испокон веков жили кумыки, местная власть должна принадлежать представителям этого народа. Другие этносы имеют равные права во всём остальном. Такой подход нужно закрепить законодательно, путем принятия закона РД «О коренных народах РД», а также «О национальных меньшинствах».
– Почему же, по-твоему, этого не происходит?
– Потому что властям легче управлять по неоколониальному принципу: «Разделяй и властвуй». Если между разными народами будет лад, взаимопонимание, то они могут объединиться и предъявлять властям свои счеты.
– Я не могу поверить, что наши руководители за то, чтобы между дагестанскими народами была вражда.
– Я не утверждаю, что все, кто у власти, поголовно сеют вражду среди дагестанцев. Но очаги напряжения всегда контролируются ими и когда это нужно каким-то политикам или отдельным руководителям в корыстных интересах, зажигается огонь межнациональной розни. Вот так нас разводят хитрые политики. Для решения проблем Дагестана нужно принять десятки и сотни аналогичных законодательных актов по каждому коренному народу Дагестана.
– Магомед, у всех народов есть представители, понимающие то положение, которое ты обрисовал. Почему они не объединяются для общего блага?
– В прошлом году в Москве в конференц-зале гостиницы «Космос» состоялся альтернативный съезд народов Дагестана. Этот съезд, названный журналистами «космическим», был оболган почти всеми республиканскими СМИ. Между тем по итогам данного форума поменялся руководитель республики, хотя новый лидер сам этого не признаёт. Ещё этим съездом был принят документ о признании этничности дагестанских земель.
– Многие связывают свои надежды на наведение порядка в Дагестане с приходом к власти Р. Г. Абдулатипова. А как думаешь ты?
– Я верю, что он в какой-то мере улучшит ситуацию в республике, но произвести необходимые коренные преобразования без политической воли Кремля никому не под силу. Ассимиляционная, дискриминационная, сегрегационная политика эко- и этно-геноцида властей РФ и РД наглядно выражена в их отношениях к коренным народам Кавказа, Дагестана.
Я считаю, одной из важнейших проблем в республике является нерешенность земельных и связанных с ними национальных проблем. Территорию Дагестана надо разделить по национальным округам, упразднив при этом нынешнее уродливое районирование. Каждый народ должен иметь свой национальный округ, как было до советской власти. И затем, чтоб сохранить единый Дагестан, надо объявить республику федерацией народов. Рано или поздно здравый смысл и справедливость восторжествуют, и мы к этому придем.
– Возвратимся к нашей основной теме. В чём не правы кумыкские патриоты?
– У вашего народа такой большой потенциал из ученых, выдающихся людей, руководящих кадров, но они разрозненны и не служат интересам своего народа. Поэтому у вас ничего и не получается.
– Что у нас должно было получаться в первую очередь?
– В первую очередь вам нужно добиться статуса народа, который обретается его заявлением и созданием структур коренных народов-джамаатов. Так как мы формально живем в правовом государстве, все народы должны иметь законный статус согласно ст.3 Конституции РФ. Например, каратинцы получили такой статус только после того как почувствовали опасность оккупации своих земель районными и республиканскими властями. Народ наш объединился и созрел до самоорганизации – возрождения исторического джамаатского правления. Однако власти Дагестана и России отказались признать наши права. Мною подготовлен материал для привлечения к международно-правовой ответственности руководства России и Дагестана. Направлено им предупреждение о необходимости соблюдения требований ст.3; 26; 31; 69 Конституции РФ. Пора начать позитивный диалог с коренными народами Дагестана, не прибегая к международным механизмам.
Дагестанским общинам необходима мобилизация позитивных сил для структурирования гражданского общества, высшей стадией которого является джамаат. Вся власть и земля принадлежит джамаатам суверенных титульных народов Дагестана. Абдулатипов вынужден будет принять для функционирования Закона РД № 3 «О территориях компактного проживания коренных малочисленных народов Дагестана» правовые акты. В ст. 1 этого закона обозначено: «С целью обеспечения права коренных малочисленных народов Республики Дагестан на представительство в Народном Собрании Республики Дагестан, предусмотренного Федеральным законом от 30 апреля 1999 года N 82-ФЗ "О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации", признать территорией компактного проживания коренных малочисленных народов Дагестана всю территорию Республики Дагестан».
Территория обозначена, а коренные народы и их земли не обозначены, поэтому у нас этнокриминалом Дагестана и России похищены права на землю, леса воды, недра. США объявили Каспий зоной своих жизненных интересов, Лукойл, Роснефть, Бритиш Петролиум и иные бурят нефть и газ без согласия коренных народов. Нет народов – нет прав народов.
– Ты упомянул о необходимости приобретения юридического статуса народа. Зачем он нужен? Не простая ли это формальность?
– Да нет же. Государство в один прекрасный день может объявить, что в России зарегистрировано столько-то народов, а остальные – обычные граждане РФ, со всеми вытекающими обстоятельствами. Кроме обозначения во время последней переписи о том, что есть такой народ кумыки (также аварцы, даргинцы, лакцы и другие), нигде больше этот факт не зафиксирован. Давно отменили и графу о национальной принадлежности в паспорте. «Дагестан в качестве многонациональной республики нигде и никем, в том числе и в Центре, не признан. И если не считать того, что в списке народов, названия которых разрешено зафиксировать во Всеобщей переписи населения, имеются и тринадцать »титульных» дагестанских народов, ни один народ Дагестана не признан: а) ни как окончательно сложившаяся самостоятельная этнокультурная единица– в понятиях, терминах философии; б) ни как политически самостоятельная правосубъектная единица»– резюмировал председатель Совета национальностей Верховного Совета РФ Рамазан Абдулатипов по вопросу национальной специфики РД и ее народов в процессе подписания Федеративного Договора.
– Но государство финансирует национальные театры, СМИ, издание учебников и иной литературы и т.д.
– Да. Но в любой момент государство может сказать, что все эти так называемые народы юридически не существуют и финансирование перечисленных и не перечисленных тобой проектов незаконно. Вот поэтому и кумыкам, и остальным надо срочно добиться официального статуса своего народа, как это сделали мы, каратинцы, кумыкский джамаат «Атлыбоюнская», которые, осознав угрозу ассимиляции, зарегистрировались как общины в Управлении юстиции РФ по РД. За ними последовали таркинцы, кяхулайцы, альбурикентцы, агачаульцы. Когда зарегистрированные общины создадут Ассамблею общин коренного малочисленного кумыкского народа, вы получите официальный статус и сможете восстановить исторические права или же заключить с государством международные равноправные договора. Сейчас дагестанцы имеют только третьесортный статус граждан унитарной России.
– Что ещё полезного можешь пожелать и посоветовать кумыкам?
– Я с большой симпатией отношусь к кумыкскому народу и желаю ему всего того, что желаю своему родному и всем остальным дагестанским народам: мира, счастья, терпения, трудолюбия, гражданской активности. А посоветовал бы я кумыкам во всех селениях создавать, регистрировать общины, без согласия которых ни один хаким не мог бы распоряжаться землями общины – истинных хозяев земли и всего того, что находится на этой земле. Эти же общины должны делегировать своих представителей в органы власти. Как я сказал, такие общины зарегистрированы в селениях Атлыбоюн, Тарки, Кяхулай, Альбурикент, Агачаул и они весьма успешно действуют, согласно законам и своим уставам.
Опубликовано в газетном варианте: «Ёлдаш/Времена», 12-07-2013
Нет комментариев. Ваш будет первым!
